Целуя землю
Поэт и переводчик Николай Шерстинский был секретарем Союза писателей СССР. В те годы за каждым секретарем была закреплена какая-нибудь республика. Шерстинскому досталась Болгария, что было не удивительно: он занимался болгарской литературой с филфака университета, проходил стажировку в Софии. Так что стать болгаристом Шерстинскому, как говорится, сам Бог велел.
Однажды Шерстинскому поручили организовать декаду советско-болгарских литературных связей. Мероприятию придавали очень большое значение. С инициативой его проведения выступил генеральный секретарь Коммунистической партии Болгарии Тодор Живков.
Шерстинский был отменным организатором. Писательский десант, высадившийся на болгарской земле, состоял из проверенных бойцов. Лауреаты, орденоносцы, мастера письменного и устного слова.
Всё шло своим чередом: поездки, выступления, встречи с читателями и болгарскими коллегами, экскурсии, застолья. И вот пришло время финального аккорда. В самом большом зале Софии была собрана вся интеллектуальная элита Болгарии во главе с Тодором Живковым. Он захотел лично поучаствовать в апофеозе болгаро-советской дружбы.
Шерстинский перед выступлением принял коньяка несколько больше, чем обычно. Сказались бесконечные переезды из города в город, сбитый режим дня, да и возраст, видимо, подошел к какой-то определенной черте.
Услышав свое имя, Шерстинский рванулся на сцену. Уже на пути к трибуне он споткнулся и рухнул лицом вниз посреди ярко освещенной сцены. Огромный зал ахнул, наступила мертвая тишина. Случилось худшее. Свалился пьяный. Прямо перед глазами генерального секретаря Коммунистической партии Болгарии.
Но что значит комсомольская школа и аппаратная закалка! Шерстинский поднялся, в два прыжка подскочил к трибуне, схватился руками за края. Не стал доставать из кармана бумажку с заготовленной речью. Громко и отчаянно прокричал в микрофон:
— Да! Да!.. Я целую священную землю Болгарии!
Тишина разорвалась громом аплодисментов.
По материалам записок Алеся Кожедуба «Пьют и закусывают»