Копчёные амуры Юрия Олеши
В 1918 году один из одесских меценатов пригласил к себе группу молодых поэтов для встречи с прибывшими в город петербургскими литераторами, среди которых были признанные знаменитости — Тэффи и Алексей Толстой.
После праздничного ужина устроили громкие чтения. Молодым одесским поэтам было важно услышать авторитетную оценку их творчества.
Алексей Толстой восхищённо слушал Эдуарда Багрицкого, Валентина Катаева, Бориса Бобовича, Зинаиду Шишову и других начинающих авторов, многие из которых впоследствии стали крупными деятелями советской литературы.
Подошла очередь и Юрия Олеши выйти на импровизированную сцену.
Он тогда написал цикл стихов на темы пушкинских произведений – «с десяток вещиц, каждая из которых являлась своего рода стихотворной иллюстрацией к тому или иному произведению» классика.
«И вот, сберегаемый со своей «Пушкинианой» под конец – так сказать, для апофеоза, — собираюсь приступить к чтению и я. – Вспоминал этот эпизод Юрий Олеша. – Товарищи выкликают мою фамилию особенно оживленно, и на некоторое время становится так беспорядочно шумно, что Толстой, видим мы, перестаёт понимать, что, собственно, происходит.
— Это Олеша! – раздаётся со всех сторон. – Олеша!
— Читай «Пушкиниану»!
— «Пушкиниану»!»
Всеми друзьями, как лучшее в цикле, было признано стихотворение «Пиковая дама». С него молодой поэт и решил начать.
В первой строфе приводилось описание зала, где происходила карточная игра.
Были там и такие строки:
«Шеренга слуг стоит, и свечи
Коптят амуров в потолке».
Не успели прозвучать эти строки, как Толстой хрюкнул от смеха. Все присутствующие, конечно, услышали это и увидели, как, вынув изо рта трубку, Толстой, не мигая, уставился на Олешу.
-То есть как это «коптят амуров»? – Спросил он. – Как с окороками это делают, что ли?
Олеша обиделся:
— Почему с окороками?
— Следовало сказать – «покрывают копотью» или «закапчивают». А если амуров коптят – получаются копчёные амуры.
Первым захохотал Катаев, а в следующую минуту хохотали уже все.
«Может быть, я выбежал бы из зала, — вспоминал Юрий Олеша, — если б не случилось того, что случилось: вдруг прозвучала обращённая ко мне реплика Толстого, которую он произнёс с необыкновенно товарищеской интонацией:
— Нет, правда, Олеша, ведь чёрт знает что – копчёные амуры!
Уже одно то, что он так скоро постигнул мою трудную фамилию, переполняет меня радостью, — а тут ещё эта товарищеская интонация в обращении ко мне знаменитого и так нравящегося мне писателя…
Ни следа не осталось от обиды, ни следа!
— Ведь чёрт знает что, а?
И я соглашаюсь, что действительно чёрт знает что».
По материалам воспоминаний Ю. Олеши «Встречи с Алексеем Толстым»